Муйневый дневник подходит к концу. Осталось сделать всего
несколько записей. Я надеюсь, они будут наполнены духом авантюризма и настоящим
отпускным весельем. А пока почитайте страшную историю о том, что с хитрожопыми
русскоговорящими вьетнамцами дел лучше не иметь.
 |
| Обитель зла |
Если вы читали мои предыдущие записи, то помните, как я
восторженно писала о первых рабочих днях в ресторане «1001 ночь». Как для меня все было радужно и необычно. Прошёл
месяц. Перечитывая свои записи, я думаю, что это писала не я. Это мысли и
восторги совсем другой доверчивой и наивной девушки, любящей Вьетнам и его
население. Теперь я искренне недоумеваю, почему во время войны американцы не
сбросили пару бомб на это мерзкое место. Ну ладно, природу можно было оставить
в сохранности, но вьетнамцев истребить. Я понимаю, что цитирую план Адольфа по
отношению к советским гражданам, но злоба во мне бурлит и клокочет.
Проблемы с любовью ко вьетнамцам начались у меня после того,
как они три раза передавали мне через Колю, что я плохо работаю и меня хотят
уволить. Весь маразм в том, что хозяин шарашкиной конторы «1001 ночь» (сеть
туркибиток, аптек и ресторан) – неплохо говорящий по-русски сухой вьетнамец с
вечно недовольной рожей. В Муйне это мумифицированное создание существует под
псевдонимом Саша. Видимо, истинное его имя немного нецензурно звучит по-русски,
но именно оно и отражает всю суть этого недочеловека. Так вот, он передает Коле
свой указ по-русски, чтобы Коля, опять же по-русски, передавал его мне. Гадко и
противно. Не выдержав очередной оценки моего КПД, я подбежала к Саше и
высказала ему все в его вьетнамскую гадкую рожу. На что он мне сказал, что я
плохо работаю. Что надо стоять возле клиента, пока он принимает пищу.
Мракобесие! Я то понимаю, что нет ничего приятного в том, когда тебе во время
ужина смотрят в рот. Но ограниченному умишку местного бизнесмена этого, видимо
не понять.
Как не понять ему и того, что официанты и повара,
исследующие при постетителях свои носовые пути с помощью пальца – это не самая
привлекательная для клиента вещь. Но обиднее всего было то, что я действительно
много работала: к каждому новому клиенту нужно было подойти, побеседовать,
посоветовать блюда и потом проконтролировать, чтобы тупоголовые Сашины братья-сёстры-дяди-сваты
не накосячили. Вьетнамские сотрудники ресторана «1001 ночь» сообразительностью
не отличаются. Как и порядочностью. Однажды мне пришлось успокаивать
разъярённого мужчину, которому не додали сдачу. Оказывается, маленький
вьетнамский дебил (тот самый, который три часа выбирал себе майку в
интернет-магазине) внаглую прикарманил половину сдачи себе. А потом, когда
ситуация стала опасной, под одобрительное похохатывание своей тугодумной
семейки, достал деньги из кошелька и отдал их клиенту. Стоит ли говорить, что
эти люди больше не возвращались в «1001 ночь».
Очень странно, но единственной моей отдушиной на работе были
постоянные клиенты. Они приезжали в Муйне на разный срок, из самых неожиданных
городов СНГ. И всякий раз мне хотелось сделать их отдых чуточку лучше. Было
безумно приятно слышать тёплые слова благодарности, адресованные лично мне. Это
действительно удерживало меня от старта тотального истребления
неэволюционировавших коллег.
Благодарные туристы старались отплатить добром за хорошее
отношение. Кто-то оставлял чаевые (которые меня обязывали отдавать вьетнамскому
управляющему, который 3+2 сложить не может), кто-то дарил приятные мелочи.
Например, теперь у меня есть маленькая декоративная бутылка водки, сумочка с
желейными фруктами, и благодаря нашим клиентам, мы с Юлей отведали черепаший
суп.
По поводу чаевых отдельная история. Я жуткий противник этой
практики. Я считаю, что принятие заказа и доставка блюда ко столу – это прямые
обязанности официанта, за выполнение которых он и получает свою зарплату.
Почему я должна отдавать ещё какие-то деньги сверху человеку, который просто
выполняет свою работу? Покупая что-нибудь в магазине ведь никто не оставляет
деньги «на чай» продавцу? А продавцы часто тратят на клиентов намного больше
сил, чем официанты. После месяца работы в ресторане (если забегаловку с
завышенными ценами и часто несвежими продуктами можно так назвать), я осталась
верна своим принципам. Чаевые имеют место быть, когда ты не просто выполняешь
механические действия. Сколько я намучилась, прося вьетнамцев готовить еду,
которой нет в меню, потому что так хочет клиент! Сколько раз я пересказывала
наизусть ингредиенты каждого салата и супа! Сколько раз я разруливала
конфликтные ситуации, возникшие по вине тупой Сашиной семейки! Клиенты
оставляли чаевые лично мне, потому что все столики обслуживала я. Мои
узкоглазые и маломозгные коллеги ограничивались двумя функциями: убрать посуду
и погрызть ногти возле столика с посетителями.
И вот, 17 апреля, я прошу выдать мне первую часть зарплаты.
К слову, эта информация совершенно не секретная, за месяц работы мне должны были заплатить 300 $. Это очень
мало. Очень-очень мало, учитывая, что работала я с 14 до 22, и было у меня
всего 2 (!) выходных в месяц. 150 зелёных в донговом эквиваленте мне выдали без
проблем, а когда я спросила о чаевых, сделали круглые глаза (вьетнамцам
провести эту операцию немного сложнее, чем европейцам). Ещё в первые дни работы
я поинтересовалась о том, как здесь делят чаевые. На что вьетнамский мудак с
русским именем Саша ответил, что чаевые собирают в одну копилку и раз в месяц
делят. И знаете, что значит у вьетнамцев поделиться по-братски? За полмесяца
работы мне выдали целых 8 долларов! Можно ни в чем себе не отказывать! Но это
ещё не самое веселое.
30 мая, во вьетнамский день победы, я пришла в «1001 ночь» в
приподнятом настроении. Это был мой последний рабочий день! К тому времени я
уже люто ненавидела весь вьетнамский народец и желала побыстрее прекратить с
ними всяческие контакты. Работа без выходных в постоянной духоте и напряжении
дала о себе знать: любое слово или косой взгляд вызывали во мне
неконтролируемую агрессию. Сейчас смешно вспоминать меня образца начала апреля,
когда я готова была парить от восторга пребывания во Вьетнаме.
Итак, я была максимально зла и агрессивна. Мне предстояло
забрать зарплату. Юлин печальный опыт подсказывал мне, что без скандала тут не
обойтись. Я подошла к официантке, которая говорит по-английски и сказала, что
мне нужны деньги. На что, до этого милая и добрая Ку, сказала, что зарплата у
всех 7-ого числа. Я ответила, что ничего не знаю, 7-ого меня здесь уже не
будет. Договаривалась с хитрожопым Сашей я
на 1 месяц работы, месяц закончился, мне деньги мои нужны.
Проигнорировав мои доводы, она сказала, что ничего не знает.
И тут к ресторану подъехал начальничек со своими мерзкими вьетнамскими
детишечками. Я начала разговор с ним. Мне было отвечено, что он поговорит с
ними (кто эти «ними» я так и не поняла, по-ходу, одинокие тараканы, живущие в
его пустой башке) и решит этот вопрос. День закончился. Я вновь подошла к Ку.
Она сказала, что выдаст мою зп завтра в 14 часа дня. Я поняла, что денег мне не
видать. По крайней мере, не все заработанные тяжёлым трудом донги попадут в мой
кошелёк.
Наступило завтра. С воинственным видом я отправилась к
бывшему месту работы. Мне повезло застать Сашу-мудака. Наш диалог:
Я: - Здравствуйте, я пришла за зарплатой.
Саша-мудак: - И что?
Я: - Ну, деньги хочу забрать. Я работала на вас месяц, как и
договаривались. Первую часть я забрала, осталось 150$
Саша-мудак: - Нет. Мы так не договаривались. Ты взяла два
выходных, поэтому твоя зарплата 130.
И тут у меня от гнева сдавило горло. Я перешла на крик:
Я: - Как это не договаривались? Когда я к вам устраивалась,
вы сказали, что зарплата 300 долларов с двумя выходными. За каждый выходной
сверхнормы будет вычитаться по 10 долларов от зарплаты.
Саша-мудак: - Нет, ты должна была работать без выходных.
Я: - Зачем вы сейчас мне врёте?
Саша-мудак: - Я никогда не вру.
Я: - Зачем вы так поступаете, ведь я прекрасно помню наш
разговор! Отдайте мне мои деньги!
Саша-мудак: - Ты думаешь, что я буду тебя обманывать из-за
20 долларов?
Я: - Вы это сейчас делаете!!! Как вы можете так поступать?!
Саша-мудак: - Я не хочу с тобой разговаривать.
И это вьетнамское чудовище село на байк и уехало в свою
нору. От усталости, нервного напряжения,
обиды и злости я не смогла сдержать слёз. Неужели я чем-то заслужила такое
отношение? А я так старалась, работала на совесть. «Надо было и чаевые воровать
и еду с кухни», - сразу подсказал идею мой бедный мозг.
Стою я посреди ресторана «1001 ночь» и рыдаю взахлёб.
Остановиться не могу. И плевать мне, что глазеют вьетнамцы, и плевать, что
смотрят на меня туристы. Мне вдруг так жалко себя стало, так жалко!
Рыдая, подхожу к счетоводу-деревенщине, который ни бельмеса
не понимает ни по-русски, ни по-английски и говорю ему «Деньги мои давай!», а
он смеется мне в лицо. Тут мне на помощь подошёл англоговорящий официант,
единственный адекватный вьетнамский человек в этом гнусном заведении. Я, сквозь
рыдания, объяснила ему ситуацию. Счетовод тоже ему что-то сказал. И мальчик
передал мне ещё раз, что выходные мне не оплатят. И тут я понимаю, что я рыдаю
из-за каких-то 20 баксов. Но ведь это мои, честно заработанные деньги!
Я сказала мальчику, как все было на самом деле. Он ответил,
что верит, что эта козлиная рожа меня обманул, но ничего не может сделать. Тут
подошёл Коля, начал расспрашивать, что стряслось. От рыданий я перешла к
рыданиям, щедро приправленным огромным количеством ненормативной лексики. После
получасовых разборок, мне, зареванной и всхлипывающей, отдали эти долбанные 130
баксов. Я по-русски высказала всё, что я думаю о Саше и его дебильноватой семье
и пошла к выходу. Меня окликнул Коля и сказал, что они отдают мне ещё 10
долларов. Я забрала деньги, пожелала Коле успехов в работе с этими удодами
(цензура слово заменила) и побрела домой. Такой беспомощной и обманутой я ещё
никогда себя не чувствовала. И не 10 баксов главная причина, а человеческое отношение.
Вьетнамцы, с которыми мне пришлось иметь дело, – подлые обманщики. Или просто нам с Юлей не
повезло нарваться на нечестных представителей этого народа. Правда, слабо в это
верится. Одно я могу сказать точно: ни моей ноги, ни других частей тела здесь
больше не будет никогда!
Комментариев нет:
Отправить комментарий